Турагенты военного времени — Анна Крокус

Гендиректор компании Crocus Tour Анна Крокус поделилась с Turprofi.com.ua своими военными буднями:

- Война застала меня в Риме. Я полетела туда на турвыставку, а ночью узнала, что война. На выставке не осталась. Мы с подругой (она тоже турагент) сразу купили билеты и улетели утренним рейсом в Варшаву. Добирались домой четверо суток, и это был какой-то ужас. В Рим я летела в белой шляпе и белом пальто — и в таком виде спала на вокзалах.

Вытянула своего ребенка и маму из Киева — отправила их с друзьями в Карпаты, а сама осталась. Пыталась вывезти из Харькова сестру. Две недели она была под жесткими бомбежками — это очень страшно. Мы ехали по центру Харькова и когда начали бомбить, слегка притопили: так быстро я еще никогда не собиралась. Мы выносили вещи с седьмого этажа, лифты не работали, но все получилось. Я как настоящий хохол (смеется) вытянула с собой даже цветы. У меня вообще пунктик насчет цветов. Недавно еле прорвалась в свой офис в центре Киева (там большое здание и все закрыто) через черный ход, пешком поднялась на шестой этаж, полила все свои цветочки. Потом стало жаль те, что в коридоре стоят — мы с подругой все эти большие кадки сдвинули в офис и я теперь приезжаю их регулярно поливать. Судя по всему, никто туда не ездит... Зато когда война закончится, цветочки живы будут.

Так вот, в Харькове у нас монстера не поместилась и уже мы ее тащить не стали — бомбили там жестко и снаряды рядом падали. Так что уехали. Сестра была в Виннице, потом приехала ко мне на помощь.

Когда в городе комендантский час, волонтерские удостоверения не действуют. Выходить нельзя. Но если повезет, можно целый день спать.

Сейчас я дома — в Киеве на Осокорках. Каждый день езжу в штаб. Изначально мы просто собирали вещи по знакомым, понимая, что вывозят людей из Бучи и других мест. И что им может что-то понадобиться.

Ну и так получилось, что мы с Юлей Мешковской доставили все то, что пожертвовали люди, к месту приема беженцев. Нашли человека, который помог донести, а там нам выделили отдельную комнату, потому что сначала все лежало большими кучами и нам пришлось все сортировать. Сегодня там буквально склад – я не ожидала, что у нас такие отзывчивые люди и так активно начнут помогать. Несколько дней назад привезли больше сорока колясок и нас вокруг даже стали ругать, потому что все это занимает место. Комната заставлена детским питанием, памперсами, детской одеждой — очень много всего. Нашли топчан и соорудили из рекламных щитов ширмы, чтобы получилось отдельное место для кормящих мам. Накрыли все пледами, меняем пеленочки одноразовые, поставили на подоконник присыпки, памперсы разных размеров и влажные салфетки — все прилично. Теперь к нам стоит очередь из грудничков. Иногда мамы просятся на ночь.

В каждый комендантский час сижу и думаю: а вдруг привезут людей, а там никого нет и никто им ничего не даст...

- Эта помощь людям действительно важна?

- Вы бы видели, какими счастливыми становятся лица, когда им говоришь, что коляску можно взять бесплатно. Они не верят. Главная сложность для них в том, что буквально недавно они имели все, жили в достатке, но в один момент потеряли все. Некоторые выбегали из домов в пижамах. Недавно привезли 13-летнюю девочку Леру, которая была по пояс мокрая, потому что во время эвакуации через мост их начали обстреливать и она в минус восемь градусов побежала через реку. Мы ее полностью переодели.

Иногда привозят детей у которых вообще погибли родители. Например, мальчик Ваня. Даю ему игрушки, рядом сидит его папа весь побитый. И я спрашиваю: «Где твоя мама?» А он спокойным голосом говорит: «Маму вчера убили». Видно, что ребенок отрешенный. Это очень тяжело. Или, допустим, семьи нормальные, но когда ты даешь им какую-то одежду, мамы начинают плакать и пытаются меня убедить, что они нормальные, что они не бомжи, не попрошайки. Это тоже очень тяжело. Мы пытаемся до них донести, что мы не считаем их попрошайками, что люди просто делятся своим, а некоторые и новые вещи отдают. И мы все понимаем — просто люди вас поддерживают. Эта атмосфера очень давит. Это непросто.

Поэтому я закупила в Виннице успокоительных (часто приезжают старички, которые просто рыдают) и детских панадолов — особенно таким детям, которых привозят голыми. Даем мамам с собой эти сиропчики – вдруг в поезде поднимется температура, а им долго ехать. Уже видим, что людям надо — и день в день все появляется. К счастью, украинцы щедрые и поддерживают друг друга.

Недавно сидела женщина — у нее четверо детей, которых мы полностью оформили. Видно, что она до этого не бедствовала — лицо ухоженное, ресницы наращённые. Сидит плачет. Спрашиваем, дать ли ей успокоительное, а она говорит, что не может поверить в происходящее: «Мы выбегали в чем есть, потому что начали бомбить. У меня там сорок свиней осталось, хозяйство, есть маленькая ферма, на которой колбасы производят. А здесь с собой — ни копейки. Вообще ничего». Мы предложили денег, но она отказалась, говорит, на западе уже друзья ждут, но понимание того, что она сидит на вокзале в одном спортивном костюме, хотя вчера у нее была и машина, и дом двухэтажный... Атмосфера среди людей гнетущая. Была бабушка с четырьмя внуками. Они сидели с ней в подвале, а родители что-то делали наверху. И когда их солдаты начали из подвала доставать, родители были уже мертвы. Старшей девочке восемь лет. Успокоить бабушку было очень сложно.

Я, кстати, обратила внимание, что семей с одним ребенком очень мало. В основном едут семьи с четырьмя, пятью, шестью детьми. Представьте шестерых детей и одну маму с ними. А муж на войне.

Еще не до конца эвакуировали людей из Вышгорода. Самые тяжелые, конечно, были из Бучи, Гостомеля и Чернигова. Из Чернигова привозили всех просто морально убитых. Уже из Боярки и других маленьких мест — полегче. Но еще ждем из Вышгорода, где люди сидят в блокаде и их никак не получается достать. Ни связаться нельзя, ни узнать ничего. Многие в подвалах, без еды, воды, тепла, отопления. Подозреваю, что наша комната еще какое-то время будет работать. Уже даже специально людей к нам приводят, мол, тут вам помогут.

- А не было желания выехать из Киева?

- Находиться под обстрелами может не каждый. Вот у меня например сестра другая, и я бы хотела, чтобы она подальше отсюда уехала. Потому что есть люди, которые могут помочь, но в таких ситуациях будут теряться. Я еще в 2014 году ездила в АТО вывозить раненных друзей и уже была под обстрелами. Знаю, что это. И это для меня не то чтобы нормально, но знакомо. А людям, для которых это впервые, очень страшно. Страшно всем. Просто я это уже проходила. Те, кто уехал, поступили правильно. Каждый человек оценивает свои психологические возможности. У меня есть знакомый в Харькове, который с начала войны все время сидит в метро. И я его спрашиваю: «Зачем вы сидите там? Почему не уедете из города?» Они объясняют, мол, а вдруг что-то с жилищем. Ну вот мне ничто не помешало вернуться в Харьков и забрать машину сестры. Я четко оцениваю ситуацию, я проверила свое жилище, я уверена, что еще раз мотнусь туда, потому что еще буду везти гуманитарку. И на самом деле сейчас все налажено.

Что касается людей, которые уехали, то я могу назвать многих, кто выехал и помогает сейчас из-за границы. Например, турагент Таня Осыка отправила огромное количество помощи в Харьков. Ира Веденеева и Вика Белая из Италии отправляют гуманитарную помощь. Столько детских вещей от них приехало. Люди не просто где-то там, а помогают очень серьезно.

Но и здесь кто-то тоже должен находиться и все это делать — среди гуманитарки такой хаос. Люди уезжают и благодарят нас. Кто-то помогает старичкам и возит лекарства, много людей на разных позициях что-то делает — и это меня вдохновляет. Меня вдохновляет наш президент, который тоже с нами и никуда не делся — это единство и это круто. И таких людей много. И те, кто уехал, тоже помогают. Они помогают своему будущему вернуться сюда, чтобы здесь все было хорошо.

- А что будете делать после войны?

- Знаете, все спрашивают, чем я снимаю стресс... Я собиралась дачку оформлять: купила участок, планировала домик какой-то построить и поназаказывала до войны деревьев, гортензий, роз. В марте мне их должны были привезти и я должна была все это уже высаживать. И мне настолько обидно сейчас (пусть даже это звучит по-детски), что война началась до того как я посадила свои растения. Я так их люблю. Поэтому сейчас, когда есть свободная минутка, смотрю разные дачные и ландшафтные блоги, на красивые патио и так мне это душу греет. Мечтаю, что когда закончится война, буду заниматься своим садиком.

- А помидоры?

- Я больше люблю цветы (смеется). Мне к картошке и помидорам мама в детстве охоту отбила. Так что вряд ли я буду их у себя сажать.

Turprofi.com.ua, 21.03.2022

Читайте наші новини у телеграм-каналі Turprofi.com.ua

Что делать с налогами?

За границей остается около 10% украинских туристов

Українські літаки пропонуються у мокрий лізинг

Возврат невозвратных билетов и денег за туры

Турагенты и война: Павел Григораш

Турагенты военного времени

Что делать с наличной гривной за границей?

Турбизнес в условиях войны